Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Билет 11.






1. Лингвистическая карта России.

В России еще в середине XIX в. была осознана необходимость географического изучения диалектных данных. И. И. Срезневский в своих «Замечаниях о материале для географии языка» (1851 г.) говорил о «первой насущной потребности науки — составлении языковой карты». Сторонником этого метода был и А.И.Соболевский, настаивавший на необходимости изучения территориального распространения отдельных языковых явлений.

Первые практические шаги в этой области связаны с именем А. А. Шахматова, под руководством которого была разработана «Программа для собирания особенностей народных говоров» (В 2 ч. — изданы в 1895, 1896 г.). В ней нашли свое отражение все известные к тому времени диалектные особенности русского языка в области фонетики, морфологии, синтаксиса и лексики. Публикация собранного по этой программе материала дала значительный импульс к изучению территориальных различий русского языка. «Словарь русской народно-диалектной речи в Сибири XVII —первой половины XVIII в.», составленный Л.Г.Паниным главным образом по памятникам деловой письменности. Среди источников «Фразеологического словаря русских говоров Сибири» под редакцией А. И. Федорова данные современных говоров и диалектологические записи сибирской речи, сделанные разными исследователями в XIX—начале XX в. Говоры особой конфессиональной группы отражены в «Словаре говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья» под редакцией Т. Б. Юмсуновой.

Обратные словари служат хорошим пособием по словообразованию, анализу диалектной лексики с точки зрения принадлежности к разным морфологическим классам, например, «Опыт обратного диалектного словаря» под редакцией М.П.Янценецкой, «Инверсионный индекс к Словарю русских народных говоров», составленный Ф. П. Сороколетовым и Р. В.Одековым под редакцией Ф. Гледни.

Работа, нацеленная непосредственно на картографирование, началась в 1903 г., когда при Академии Наук под председательством Е.Ф.Корша была создана Московская диалектологическая комиссия (МДК), просуществовавшая до середины 1930-х гг. В число ее членов в разное время входили такие ученые, как Н.Н.Дурново, Д. Н. Ушаков, Е. Ф. Корш, И. Г. Голанов, Р. И. Аванесов. Комиссией была разработана и распространена «Программа собирания сведений, необходимых для составления диалектологической карты русского языка». Построенная с учетом прежних, эта программа была менее громоздка и отличалась лучшей организацией материала. В особенности удачно и детально была в ней разработана фонетика. На основе собранного по этой программе (главным образом анкетным путем) материала члены МДК Н.Н.Дурново, Н. Н. Соколов и Д. Н.Ушаков подготовили и в 1915 г. опубликовали «Диалектологическую карту русского языка в Европе с приложением очерка русской диалектологии». Эта работа в истории русской лингвогеографии стала этапной. На карте МДК впервые были очерчены территории распространения трех восточнославянских языков — русского («великорусского»), украинского («малорусского») и белорусского и показано их внутреннее диалектное членение. Для русского языка выделились территории двух основных наречий — Северного и Южного, а между ними определилась полоса среднерусских говоров.

Однако при всем положительном значении «Опыта», карта МДК, построенная с учетом распространения всего нескольких, по преимуществу фонетических, черт, страдала схематизмом. Связанная с этим условность выделения на ней диалектных подразделений с самого начала вызвала критическое отношение А. И. Соболевского и ряда других ученых, считавших необходимым уточнение ее данных на основе картографирования множества отдельных языковых явлений. Тем самым утверждалась мысль о необходимости создания диалектологического атласа русского языка.

Подготовительные работы по созданию диалектологического атласа русского языка (ДАРЯ) начали вестись со второй половины 30-х гг. в Ленинградском Отделении АН СССР. Здесь был составлен «Вопросник для создания диалектологического атласа русского языка» (1936 г., авторы Б.А.Ларин, Ф.П.Филин, Н.П.Гринкова), началось обследование говоров Северо-Запада и пробное картографирование. Работа, прерванная войной, возобновилась сразу после ее окончания. Центр диалектологических исследований переместился в Москву, где руководителем работ по созданию атласа стал Р. И. Аванесов. Он возглавил и организовал грандиозную по своим масштабам работу по сбору материала для атласа на огромной территории наиболее древнего русского заселения (Центр Европейской части России). В этой работе в 1940 — 1960-х гг. принимали участие работники филологических факультетов многих вузов страны. Был собран материал более чем из 5000 населенных пунктов по новой, значительно расширенной и переработанной программе («Программа собирания сведений для составления диалектологического атласа русского языка». Ярославль, 1945), заменившей собой довоенный «Вопросник».

 

Картографирование собранного материала первоначально было проведено в пределах пяти отдельных регионов распространения русского языка. Этот этап работы завершился к 1970 г. Из региональных атласов был издан только один — «Атлас русских народных говоров центральных областей к востоку от Москвы» (М., 1957).

В этом атласе разработанная Р.И.Аванесовым теория лингвистической географии была впервые применена на практике к конкретному диалектному материалу.

Разработка теории шла параллельно с накапливанием опыта создания лингвистических карт русского атласа. В 1962 г. вышла в свет книга «Вопросы теории лингвистической географии», где были изложены принципы лингвистического картографирования всех уровней языка в понимании Московской школы лингвогеофафии (ее авторы: Р. И. Аванесов, С. В.Бромлей, Л. Н. Булатова, Л.П.Жуковская, И.Б.Кузьмина, Е.В. Немченко, В.Г.Орлова). Потребовалось еще десять лет (1971 — 1980 гг.) для обобщения пяти региональных атласов в сводном «Диалектологическом атласе русского языка: Центр Европейской части СССР» (ДАРЯ), который опубликован в 3 выпусках: I — «Фонетика», II — «Морфология», III — «Синтаксис. Лексика».

 

2. Исторические изменения фонетического строя

 

Как и все в языке, фонетика подчинена действию особых законов, которые отличаются от законов природы тем, что они действуют не повсеместно, а в пределах данного диалекта, определенного языка или группы родственных языков и действуют в пределах определенного времени. Так, в общеславянскую эпоху сочетание гласных [о] и [е] с [n] и [m] в конце слова или перед согласными давало носовые гласные (õ – ж и е – A), например *penti > пать, *beronti > бержить и т. п., но в период, когда русский язык заимствовал из греческого такие слова, как лента, Геллеспонт, этот закон уже не действовал (иначе получились бы: лета, геллеспот). Или такие сочетания, как *tj, *dj, давали в общеславянскую эпоху по разным диалектам шипящие или свистящие согласные (откуда русские свеча, межа, см. выше – гл. VI, § 77), позднее и этот закон перестает действовать, и тогда становятся опять возможны сочетания [tj], [dj], например статья, дьяк и т. п.

Фонетические законы – это чисто языковые, внутренние законы, и их нельзя свести к каким-либо иным законам физико-биологического порядка.

Фонетические законы специфичны для групп родственных языков и для отдельных языков.

Так, фонетические законы тюркских (а также в разной степени монгольских, тунгусо-маньчжурских и финно-угорских) языков знают законы «сингармонизма», по которым в пределах данного слова все звуки подчинены «гармонии»: в одних языках только в отношении твердости и мягкости, это «небный сингармонизм», например в казахском языке келдор – «озера», но колдар – «руки»; в других же языках – и по лабиализации – это «губной сингармонизм», например в киргизском языке кoлдoр – «озера», но колдор – «руки». Подобная закономерность абсолютно чужда, например, языкам семитским, где благодаря трансфиксации, т. е. перемене гласных a, i, и, и при сохранении тех же согласных (что является грамматическим внутренним законом семитских языков, см. гл. II, § 45) фонетически слова оказываются антисингармоничными, например, может быть та же огласовка с разными согласными: qatala – «он убил» с кафом («к глубоким») и kataba – «он написал» с кяфом («к задненебным»), или «ломаный передне-задний вокализм» в пределах форм того же слова: himar – «осел» и hamir – «ослы», или kutiba – «был написан» и kataba – «написал» (где наличие огласовки на a во всех слогах не результат действия сингармонизма, а проявление той же трансфиксации, ср. kutiba, katibu, kitabu, uktub и другие формы от того же корня).


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.006 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал