Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Февраля. Что-то странное происходит с Юсовым






 

Что-то странное происходит с Юсовым. Когда мы работали на «Солярисе», с ним уже и тогда было чрезвычайно трудно работать. Он был всем недоволен, злобен, всех обижал — ядовито и исподтишка. Изводил он всех. И всех мелочно предавал: и Мишу Ромадина, и В[еру] Федоровну, и меня. Мне многие потом говорили, что удивлялись моей реакции. Они думали, что я ничего не замечаю. А я просто старался делать вид, что ничего не происходит; иначе ничем, кроме скандалов, мы бы не успевали заниматься. Что и происходило на последней картине Г. Данелии «Гекльберри Финн».

У Вадима всегда было желание посчитаться доблестями и профессиональными достоинствами. < …> Он самовлюблен. И когда оказалось, что он не «самый главный», он стал беситься. Уже на «Солярисе» стало ясно, что он «замастерился», что он работает наверняка на уже однажды достигнутом уровне, что он не ищет, а старается сохранить уровень во что бы то ни стало.

А это признак дурной. Теперь ему надо или смириться с тем, что он не гений и, работая на фильмах, которые обречены на государственные и ленинские премии, пожинать лавры за потерю чувства собственного достоинства и индивидуальности; или самому стать режиссером (а он очень стремится к этому, хоть и стесняется. Он ведь страшный лицемер к тому же) и делать ничтожные фильмы. Таких много: и Бондарчук, и Волчек, и Шатров, и Губенко, и Храбровицкий, и Монахов и несть им числа.

Вл. М. Мурашко (фотограф) говорит, что с Данелией на картине они работали ужасно. Вадим может погибнуть как художник. Большую долю тлена вносит в его проблемы его Инночка. Эта хочет орденов, денег для мужа и доступной однодневной славы.

Что же касается нашего разрыва, то я счастлив, что он произошел. Вадим проиграл: ведь он надеялся на то, что уходит, берет назад свои обещания в тот момент, который будет для меня смерти подобным. В том смысле, что мне не с кем будет работать. И я рухну. Он очень надеялся на это.

А сейчас мы с Гошей Р[ербергом] готовимся к съемкам, и никогда мне не было так легко, приятно и интересно работать с оператором. Уважая друг друга, ища новые решения. Теперь-то я узнал вкус настоящей работы.

Рухнул-то Вадим в результате.

 

Март-апрель 1973

 

 

Марта

 

Седьмого вернулся из ГДР. Была очень тяжелая поездка. Накануне отъезда, в Потсдаме, схватило сердце. Наши вызвали врача. Бесконечные дискуссии, встречи, интервью, выпивки. Я думал, что рухну значительно раньше.

Снова видел Дрезденскую галерею, был в Пергамском музее, в театре два раза. В театре скучал, и не только потому, что не знаю немецкого языка. Очень устал…

Сегодня пришло в голову оформить идею о воздействии искусства на людей. О том, что к искусству нельзя относиться в классовом смысле, ибо если даже исповедовать марксистское учение, то даже в его русле все до сих пор разрабатывалось в корне неверно. Если бессмертное искусство способно быть понятным людям «светлого будущего», то оно заведомо не может быть узкоклассовым и представлять собой сугубо исторический материал.

 

Марта

 

Сергей Герасимов рвется к Ленинской премии; выступает в прессе с клятвами и объяснениями в любви в адрес Человека. Но, понимая, что его «Любить человека» вполне ничтожно, он выдумал идею «тетралогии» и хочет Ленинской хотя бы за четыре своих дерьмовых фильма. Что же? Может быть, и получит. Ну и ничтожество!

Умер Вася Севастьянов. Я работал с ним с 1959 года. Рак желудка. На панихиду я не пошел. Лицемерие все это, а не последний долг. Умер Птушко — тоже рак. Умер молодой режиссер — лет 35, даже моложе — рак мозга. Умирают хорошие люди, мерзавцы же продолжают жить. Мерзавцу жить легче.

Еще не запустился. Надо встретиться с Сизовым и утрясти проблему с художником.

 

Марта

 

До сих пор мы не запустились. Проблема с Двигубским.

«Солярис» на фестивале в Лондоне получил приз как лучший фильм 1972 года. Что касается «Рублева», то на фестивале фестивалей в Югославии он у зрителей занял не 4-ое место (как сообщил мне Ростоцкий), а 2-ое — после «Крестного отца» с Марлоном Брандо.

У «Рублева» уже 6 премий, у «Соляриса» — 3. Скорее запуститься и работать. Опять тянется время…

 

Марта

 

Что-то со мной происходит последнее время. Сегодня это чувство с особенной силой и значением овладело мной. Я почувствовал, что наступил момент, когда я стал готовым к тому, чтобы создать самое большое в своей жизни. Залог этого в уверенности (которая, конечно, может и обмануть и оказаться обыкновенным признаком гибели — в диалектическом смысле слова) и в том, что материал, из которого я собираюсь строить, прост, хоть и бесконечно глубок, привычен и банален (ровно настолько, чтобы не отвлекаться в сторону от главного). Я бы даже назвал этот материал — идеальным, — так я его чувствую, знаю и осознаю. Единственная проблема — удастся ли? Удастся ли вдохнуть душу в невольно сконструированное тело?

Вчера был у мамы. Марина уезжала на Рижское взморье. Поссорился с ней из-за Ларисы, и ссора эта вполне обоснована и серьезна.

 

Апреля

 

Венгры выпустили «Рублева» отдельной книгой. «Коламбия» (США) купила «Рублева», просит сократить фильм минут на 15–20. Сокращу обязательно. Пролет на шаре в первую очередь.

Почему-то вспомнилось, как я потерял рукопись (не имея черновика) сценария «Рублева». Оставил в такси на углу улицы Горького (напротив «Националя»). Такси уехало. Я с горя напился. Через час вышел из «Националя» и отправился в ВТО. Через два часа, спускаясь вниз на том же углу, где я потерял рукопись, затормозило такси (нарушая правила), и шофер из окна протянул мне мою рукопись. Это было чудо.

 

Апреля

 

Кино впало в ничтожество. В основном по причине отделения его от душевного мира так называемых кинематографистов. В их представлении кино — приятный заработок и форма уловления славы. Свою картину я хочу сделать такой, чтобы она по своему значению смогла быть тождественна поступку. Конечно, все оскорбятся и попытаются меня распять.

Лара, Маша Ч[угунова] и Мурашко уехали в Ленинград в поисках актеров. Потом поедут в Псков, Новгород и Петрозаводск. Не знаю…

Читаю письма Шоу:

 

«Не удивительно ли, что самый непростительный грех актера — это быть тем, кого он изображает, вместо того, чтобы изображать его?»

 

 

Апреля

 

В Венгрии всюду идет «Рублев».

 

Апреля

 

Тяпа сочинил стихотворение:

 

«И фонарики горят,

И дудушки говорят:

Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!

Пу-пу-пу-пу-пу-пу-пу!»

 

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.008 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал